[Poesia]

Hugo Ball (1886-1927)
Mein Dämon
Mein Dämon hat keine Brüder und Schwestern.
Mein Dämon ist nicht von heute und gestern.
Als Gott, der Herr, die Welten machte,
Saß mein Dämon dabei im Grase und lachte,
Schnitt sich die Zehennägel entzwei
Und sah an der ganzen Welt vorbei.

Hugo Ball
My demon
My demon has no brothers, no sisters, no kin.
My demon thinks time’s just a waste and a sin.
When God had made the worlds good enough,
My demon sat down in the grass for a laugh.
Cut his toenails in two in a dance,
And saw the whole world glide by in a glance.
Translated from German by Johannes Beilharz, copyright © of translation by Johannes Beilharz 2010.

@темы: б, dada, deutsche, b, links, 20

---

[Lika_k]

Н. С. Гумилев.
После победы
Солнце катится, кудри мои золотя,
Я срываю цветы, с ветерком говорю.
Почему же не счастлив я, словно дитя,
Почему не спокоен, подобно царю?

На испытанном луке дрожит тетива,
И всё шепчет и шепчет сверкающий меч.
Он, безумный, ещё не забыл острова,
Голубые моря нескончаемых сеч.

Для кого же теперь вы готовите смерть,
Сильный меч и далёко-стреляющий лук?
Иль не знаете вы: завоёвана твердь,
К нам склонилась земля, как союзник и друг;

Все моря целовали мои корабли,
Мы почтили сраженьями все берега.
Неужели за гранью широкой земли
И за гранью небес вы узнали врага?
1906

@темы: 20, gumilev, nokolai, г (rus), russian

---

[Lika_k]

Jan Erik Vold
ELG
1
Du kan kalle meg en
elg. Jeg
er ingen elg men jeg har
en elgs

tålmodighet
utholdenhet
styrke – en elgs
godmodighet. Jeg sparker hardt

men sjelden.
Bare
når
nødvendig.

2
Du ser meg
på
trafikkskilt
i skogbrynet, på olje

malerier
under stormende sky, i
kontur
mot en kanadisk

solnedgang. Selv er jeg
et
annet
sted.

3
At jeg bor
i en novelle
av Tarjei
Vesaas. Med høy nakke

og søkende mule, som vet
hvor
barken
smaker. At jeg ikke

lar meg lokke
av landeveiens
små
listige speil.

4
Det fins
en innertier. Den er ikke alltid

der du
tror.
1989

Jan Erik Vold
ELK
1
You may call me an
elk. I am
no elk but I have
the patience

endurance
strength
of an
elk – an elk’s goodnaturedness. I kick hard

but seldom.
Only
when
necessary.

2
You see me
on
road signs
by the wood’s edge, under

the thundering skies
of an oil
painting, outlined against a Canadian
sun

set. But I dwell
some
place
else.

3
That I live
in a story
by Tarjei
Vesaas. With a long neck

and an eager
muzzle that knows where to look
for the juicy
part of the bark. I’m

not to be
fooled
by the highway’s
tiny and tempting mirrors.

4
Yes, there is
a bull’s eye. Not always

where you’d expect
it.
Translation: 1989, Jan Erik Vold

Norway

@темы: scandinavian, norsk, v, links, 20

---

[Lika_k]

Рабиндранат Тагор
Отречение
В поздний час пожелавший отрешиться от мира сказал:
“Нынче к богу уйду я, мне дом мой обузою стал.
Кто меня колдовством у порога держал моего?”
Бог сказал ему: “Я”. Человек не услышал его.
Перед ним на постели, во сне безмятежно дыша,
Молодая жена прижимала к груди малыша.
“Кто они – порождения майи?” – спросил человек.
Бог сказал ему: “Я”. Ничего не слыхал человек.
Пожелавший от мира уйти встал и крикнул: “Где ты, божество?”
Бог сказал ему: “Здесь”. Человек не услышал его.
Завозился ребенок, заплакал во сне, завздыхал.
Бог сказал: “Возвратись”. Но никто его не услыхал.
Бог вздохнул и воскликнул: “Увы! Будь по-твоему, пусть.
Только где ты найдешь меня, если я здесь остаюсь”.
пер. В.Тушновой

@темы: indian, т, 20, 19, tagore, rabindranath

---

[Poesia]

Thomas Hardy
"As 'twere to-night"
(SONG)
As 'twere to-night, in the brief space
Of a far eventime,
My spirit rang achime
At vision of a girl of grace;
As 'twere to-night, in the brief space
Of a far eventime.

As 'twere at noontide of to-morrow
I airily walked and talked,
And wondered as I walked
What it could mean, this soar from sorrow;
As 'twere at noontide of to-morrow
I airily walked and talked.

As 'twere at waning of this week
Broke a new life on me;
Trancings of bliss to be
In some dim dear land soon to seek;
As 'twere at waning of this week
Broke a new life on me!

@темы: 20, h, 19, hardy, thomas, english-british

---

[Poesia]

Thomas Hardy
Lines to a Movement in Mozart's e-flat Symphony
Show me again the time
When in the Junetide's prime
We flew by meads and mountains northerly!--
Yea, to such freshness, fairness, fulness, fineness, freeness,
Love lures life on.

Show me again the day
When from the sandy bay
We looked together upon the pestered sea!--
Yea, to such surging, swaying, sighing, swelling, shrinking,
Love lures life on.

Show me again the hour
When by the pinnacled tower
We eyed each other and feared futurity!--
Yea, to such bodings, broodings, beatings, blanchings, blessings,
Love lures life on.

Show me again just this:
The moment of that kiss
Away from the prancing folks by the strawberry-tree!--
Yea, to such rashness, ratheness, rareness, ripeness, richness,
Love lures life on.

Begun November 1898.

Mozart Symphony No 39 K 543 E flat major: Karl Böhm & Wiener Symphoniker

Mozart Symphony No 39 K 543 E flat major: Karl Böhm & Wiener Symphoniker

@темы: music, 20, h, youtube, 19, hardy, thomas, english-british, deutsche-oesterreichisch

---

[Lika_k]

Thomas Hardy
If I have seen one thing
It is the passing preciousness of dreams;
That aspects are within us; and who seems
Most kingly is the King.

@темы: 20, h, 19, hardy, thomas, english-british

---

[Lika_k]

Мигель де Унамуно (1864–1936)
Чем ты жива, душа? Что обретешь в труде?
Дождь по воде.
Чем ты жива, душа? Что тебя в путь влечет?
Ветер с высот.
Что тебе силу даст, чтоб возродилась ты?
Тьма пустоты.
Дождь по воде.
Ветер с высот.
Тьма пустоты.
Дождь — это слезы, что небо льет,
И стонет ветер, что мир — тюрьма,
Тьма — безнадежности вечный гнет,
Жизнь — это дождь, и ветер, и тьма.

Пер. А. Косо

@темы: espanol, 20, 19, у (rus)

---

[Poesia]

Александр Блок
О.М.Соловьевой
Ищу спасенья.
Мои огни горят на высях гор -
Всю область ночи озарили.
Но ярче всех - во мне духовный взор
И Ты вдали... Но Ты ли?
Ищу спасенья.

Торжественно звучит на небе звездный хор.
Меня клянут людские поколенья.
Я для Тебя в горах зажег костер,
Но Ты - виденье.
Ищу спасенья.

Устал звучать, смолкает звездный хор.
Уходит ночь. Бежит сомненье.
Там сходишь Ты с далеких светлых гор.
Я ждал Тебя. Я дух к Тебе простер.
В Тебе - спасенье!

@темы: б, 20, symbolism, block, alexander, russian

---

[Lika_k]

"The dramatic, transcendent voice that laments in the Duino Elegies and praises in the Sonette an Orpheus appears as a type of guide who, having gone through and endured his own painful experiences, has come to understand the true nature of the meaning of things and who, in turn, can pass it on. The poetic voice in Rilke's poetry is so compelling as it is an intensely personal, intimate voice, which is able to echo most closely one's own most inward thoughts and concerns. In a sense, it is as if we are hearing a part of our inner selves speaking to us in the form of beautifully crafted insight as part of our own autobiography, giving voice to a deep part of the self or psyche that is usually silent and confronts the most fundamental questions of life, desire, fear, and mortality. Rilke thus provides us with a modern, sensitive poetic voice that is able to express these experiences in modern life, yet remains well grounded and rooted in traditional cultural patterns."
Erika M. Nelson, "Reading Rilke's Orphic Identity" (2005)

@темы: interesting, poetry, 20, citatus, rilke, ...logy, deutsche-oesterreichisch, r

---

[Poesia]

W. H. Auden
The Shield of Achilles
She looked over his shoulder
For vines and olive trees,
Marble well-governed cities
And ships upon untamed seas,
But there on the shining metal
His hands had put instead
An artificial wilderness
And a sky like lead.

A plain without a feature, bare and brown,
No blade of grass, no sign of neighborhood,
Nothing to eat and nowhere to sit down,
Yet, congregated on its blankness, stood
An unintelligible multitude,
A million eyes, a million boots in line,
Without expression, waiting for a sign.

Out of the air a voice without a face
Proved by statistics that some cause was just
In tones as dry and level as the place:
No one was cheered and nothing was discussed;
Column by column in a cloud of dust
They marched away enduring a belief
Whose logic brought them, somewhere else, to grief.

She looked over his shoulder
For ritual pieties,
White flower-garlanded heifers,
Libation and sacrifice,
But there on the shining metal
Where the altar should have been,
She saw by his flickering forge-light
Quite another scene.

Barbed wire enclosed an arbitrary spot
Where bored officials lounged (one cracked a joke)
And sentries sweated for the day was hot:
A crowd of ordinary decent folk
Watched from without and neither moved nor spoke
As three pale figures were led forth and bound
To three posts driven upright in the ground.

The mass and majesty of this world, all
That carries weight and always weighs the same
Lay in the hands of others; they were small
And could not hope for help and no help came:
What their foes like to do was done, their shame
Was all the worst could wish; they lost their pride
And died as men before their bodies died.

She looked over his shoulder
For athletes at their games,
Men and women in a dance
Moving their sweet limbs
Quick, quick, to music,
But there on the shining shield
His hands had set no dancing-floor
But a weed-choked field.

A ragged urchin, aimless and alone,
Loitered about that vacancy; a bird
Flew up to safety from his well-aimed stone:
That girls are raped, that two boys knife a third,
Were axioms to him, who'd never heard
Of any world where promises were kept,
Or one could weep because another wept.

The thin-lipped armorer,
Hephaestos, hobbled away,
Thetis of the shining breasts
Cried out in dismay
At what the god had wrought
To please her son, the strong
Iron-hearted man-slaying Achilles
Who would not live long.

Wystan Hugh Auden reads 'The Shield of Achilles' (1953)

@темы: antiquity, a, 20, youtube, auden, w.h., english: anglo-american

---

[Lika_k]

Анна Ахматова (23.6.1889-5.3.1966)
Так отлетают темные души...
— Я буду бредить, а ты не слушай.

Зашел ты нечаянно, ненароком —
Ты никаким ведь не связан сроком,

Побудь же со мною теперь подольше.
Помнишь, мы были с тобою в Польше?

Первое утро в Варшаве... Кто ты?
Ты уж другой или третий?— «Сотый!»

— А голос совсем такой, как прежде.
Знаешь, я годы жила в надежде,

Что ты вернешься, и вот — не рада.
Мне ничего на земле не надо,

Ни громов Гомера, ни Дантова дива.
Скоро я выйду на берег счастливый:

И Троя не пала, и жив Эабани,
И всё потонуло в душистом тумане.

Я б задремала под ивой зеленой,
Да нет мне покоя от этого звона.

Что он?— то с гор возвращается стадо?
Только в лицо не дохнула прохлада.

Или идет священник с дарами?
А звезды на небе, а ночь над горами...

Или сзывают народ на вече?—
«Нет, это твой последний вечер!»

@темы: 20, а (rus), akhmatova, anna, russian

---

[Lika_k]

Анна Ахматова (23.6.1889-5.3.1966)
Вечерняя комната
Я говорю сейчас словами теми,
Что только раз рождаются в душе.
Жужжит пчела на белой хризантеме,
Так душно пахнет старое саше.

И комната, где окна слишком узки,
Хранит любовь и помнит старину,
А над кроватью надпись по-французски
Гласит: "Seigneur, ayez pitie de nous»*.

Ты сказки давней горестных заметок,
Душа моя, не тронь и не ищи...
Смотрю, блестящих севрских статуэток
Померкли глянцевитые плащи.

Последний луч, и желтый и тяжелый,
Застыл в букете ярких георгин,
И как во сне я слышу звук виолы
И редкие аккорды клавесин.

@темы: 20, а (rus), akhmatova, anna, russian

---

[Lika_k]

Miguel de Unamuno
La oracion del ateo
Oye mi ruego Tu, Dios que no existes,
y en tu nada recoge estas mis quejas,
Tu que a los pobres hombres nunca dejas
sin consuelo de engano. No resistes
a nuestro ruego y nuestro anhelo vistes.
Cuando Tu de mi mente mas te alejas,
mas recuerdo las placidas consejas
con que mi ama endulzome noches tristes.
?Que grande eres, mi Dios! Eres tan grande
que no eres sino Idea; es muy angosta
la realidad por mucho que se expande
para abarcarte. Sufro yo a tu costa,
Dios no existente, pues si Tu existieras
existiria yo tambien de veras.

Мигель де Унамуно (1864–1936)
Молитва атеиста
Господь несуществующий! Услышь
В своем небытии мои моленья,
Ведь ты всегда подаришь утешенья
И кроткой ложью рану исцелишь.
Когда нисходит в мир ночная тишь
И мысль вступает с вымыслом в боренье,
Надеждою изгонишь ты сомненье,
Свое величье сказкой подтвердишь.
Ты так велик, что миру, не вместить
Величья, твоего — ты лишь идея,
А я за это мукою моею,
Моим страданьем обречен платить.
Бог выдуман. Будь ты реален, боже,
Тогда б и сам я был реален тоже.

Пер. А. Косо

@темы: espanol, 20, 19, у (rus), u

---

[Poesia]

W.H. Auden
O What Is This Sound
O what is that sound which so thrills the ear
Down in the valley drumming, drumming?
Only the scarlet soldiers, dear,
The soldiers coming.

O what is that light I see flashing so clear
Over the distance brightly, brightly?
Only the sun on their weapons, dear,
As they step lightly.

O what are they doing with all that gear,
What are they doing this morning, morning?
Only their usual manoeuvres, dear,
Or perhaps a warning.

O why have they left the road down there,
Why are they suddenly wheeling, wheeling?
Perhaps a change in their orders, dear,
Why are you kneeling?

O haven't they stopped for the doctor's care,
Haven't they reined their horses, horses?
Why, they are none of them wounded, dear,
None of these forces.

O is it the parson they want, with white hair,
Is it the parson, is it, is it?
No, they are passing his gateway, dear,
Without a visit.

O it must be the farmer that lives so near.
It must be the farmer so cunning, so cunning?
They have passed the farmyard already, dear,
And now they are running.

O where are you going? Stay with me here!
Were the vows you swore deceiving, deceiving?
No, I promised to love you, dear,
But I must be leaving.

O it's broken the lock and splintered the door,
O it's the gate where they're turning, turning;
Their boots are heavy on the floor
And their eyes are burning.
1934

@темы: a, 20, auden, w.h., english: anglo-american

---

[Poesia]

Ezra Pound/Rihaku. [Li Po?]
Lament of the Frontier Guard
By the North Gate, the wind blows full of sand,
Lonely from the beginning of time until now!
Trees fall, the grass goes yellow with autumn.
I climb the towers and towers
to watch out the barbarous land:
Desolate castle, the sky, the wide desert.
There is no wall left to this village.
Bones white with a thousand frosts,
High heaps, covered with trees and grass;
Who brought this to pass?
Who has brought the flaming imperial anger?
Who has brought the army with drums and with kettle-drums?
Barbarous kings.
A gracious spring, turned to blood-ravenous autumn,
A turmoil of wars - men, spread over the middle kingdom,
Three hundred and sixty thousand,
And sorrow, sorrow like rain.
Sorrow to go, and sorrow, sorrow returning,
Desolate, desolate fields,
And no children of warfare upon them,
No longer the men for offence and defence.
Ah, how shall you know the dreary sorrow at the North Gate,
With Rihoku's name forgotten,
And we guardsmen fed to the tigers.

Ли Бо/Эзра Паунд
Плач стражник
У Северных ворот ветер несет песок,
Один с начала времен до ныне!
Падают деревья, с осенью желтеет трава.
Я взбираюсь на башни и башни
следить за чужою землей:
Заброшенный замок, небо, бескрайняя пустыня.
От деревни не осталось ни стены.
Покрылись холодным инеем кости,
Высокие кучи, все в деревьях и траве;
Кто причиной того?
Кто причина пылающей императорской ярости?
Кто привел войска с барабанами и тамбурами?
Чужие цари.
Добрую весну превратила в алчную к крови осень,
Суматоха солдат, разбросанных по среднему царству,
Триста шестьдесят тысяч,
И тоска, тоска словно дождь.
Печальный поход и печальное, печальное возвращение.
Безлюдные пустые поля,
Нет на них детей войны,
Нет больше людей ни для наступления, ни для обороны.
О! Откуда вам знать про эту тоску у
северных ворот,
Когда имя Рихаку забыто,
А нас, стражников, скармливают тиграм.

Пер. с китайского: Эзра Паунд, 1915.
Пер. с английского: Роман Пищалов, 1998.

@темы: chinese, л, middle ages, p, links, 20, 8, eastern, english-american, pound, ezra, п, l

---

[Lika_k]

John Montague (Ireland)
A SMALL DEATH
My daughter, Úna, wanders
off to play in the forest,
unafraid, her new rag doll
clutched under one arm:
a small fairy queen, trail-
ed by her elderly knight.

At the centre, I find her
beneath black hemlock, red cedar,
halted on a carpet, a compost
of fallen leaves, rusty haws
and snowberries, knobbly chestnuts:
decay’s autumnal weft.

She has found a dead bird
which she holds up in her
other hand; eyes, bright beads,
but the long beak spiky, cold,
twig legs crisped inwards.
Why not fly? she demands

And as I kneel to explain
(taking the retted corpse away)
dead, she repeats, puzzled.
So we bury the scant body
under a mound of damp leaves,
a gnome’s pyre, a short barrow:

Her first funeral ceremony.
Home now, I nudge gently,
past the slapping branches,
the shallow Pacific rain pools
she loves ploutering through
in her diminutive wellingtons.

Beyond the tall woods, lights
of Victoria are flickering on:
yellow flares of sodium
under dark coastal clouds
crossing Vancouver Island;
dream cattle swaying home.
© 1995

@темы: links, m, 20, english-british, english-british-irish

---

[Lika_k]

Cesare Pavese
Terra rossa terra nera,
tu vieni dal mare,
dal verde riarso,
dove sono parole
antiche e fatica sanguigna
e gerani tra i sassi -
non sai quanto porti
di mare parole e fatica,
tu ricca come un ricordo,
come la brulla campagna,
tu dura e dolcissima
parola, antica per sangue
raccolto negli occhi;
giovane, come un frutto
che è ricordo e stagione -
il tuo fiato riposa
sotto il cielo d'agosto,
le olive dei tuo sguardo
addolciscono il mare,
e tu vivi rivivi
senza stupire, certa
come la terra, buia
come la terra, frantoio
di stagioni e di sogni
che alla luna si scopre
antichissimo, come
le mani di tua madre,
la conca del braciere.

Чезаре Павезе
Красная земля, черная земля,
ты с моря приходишь,
от высохшей зелени,
там, где древние речи,
и кровавая надсада,
и герань средь камней;
ты не знаешь, сколько от моря
несешь ты слов и надсады,
ты богата, как память,
как поле пустое,
ты слово, твердое и
сладостное от древней крови,
скопившейся в глазах;
юна, словно плод,
плод памяти и времени;
дыханье твое спокойно
под августовскими небесами,
оливы твоего взгляда
услаждают море,
и ты живешь-оживаешь
без удивленья, непреложна,
как земля. темна,
как земля, давильня
времени и сновидений,
являющихся при луне,
столь древняя, словно
твоей матери руки,
словно котел жаровни.

пер. Шломо Крол (sentjao)

@темы: italian, p, 20, к (rus), krol, shlomo (sentjao), п, libri

---

[Poesia]

Theodore Stephanides
Mushroom Growers
There are so few who guess
Or realise the span
Of vastness that surrounds
The littleness of Man.

The many pen the World
Within their sences five,
Denying everything
They cannot yet contrive

To measure or to weigh,
To count or analyse
By some material means
On earth and the skies.

Man meddles nonetheless
With things no sense can tell,
Until a mushroom cloud
Is spouted up from hell!
(from "The Golden face", 1965)

@темы: s, english, 20, theodore stephanides, helenike

---

[Lika_k]

Райнер Мария Рильке (1875–1926)
СМЕРТЬ ВОЗЛЕ НАС
Великая молчунья возле нас
верна себе — и только. Никакой
нет почвы для острасток и прикрас.
Окружена рыданий клеветой,
стоит, как трагик греческий, она.
Не все на свете роли величавы.
Мы суетно играем ради славы,
а смерть играет, к славе холодна.
Но ты ушел со сцены, разрывая
малеванные кущи, — и в разрыв
свет хлынул, шум, упала ветвь живая,
действительностью действо озарив…
Играем дальше, реплики и жесты
всё машинальней воспроизводя.
Но ты, кому не стало в пьесе места,
но ты, кого не стало, — ты, уйдя,
действительностью подлинной проникнут,
врываешься в разрывы декораций —
и сброд актеров, паникой застигнут,
играет жизнь, не жаждая оваций.
Перевод В. Топорова

@темы: 20, rilke, deutsche-oesterreichisch, р (rus), r