[Dichtung]

A.E. Housman
A Shropshire Lad
ix
On moonlit heath and lonesome bank
The sheep beside me graze;
And yon the gallows used to clank
Fast by the four cross ways.

A careless shepherd once would keep
The flocks by moonlight there, [1]
And high amongst the glimmering sheep
The dead man stood on air.

They hang us now in Shrewsbury jail:
The whistles blow forlorn,
And trains all night groan on the rail
To men that die at morn.

There sleeps in Shrewsbury jail to-night,
Or wakes, as may betide,
A better lad, if things went right,
Than most that sleep outside.

And naked to the hangman's noose
The morning clocks will ring
A neck God made for other use
Than strangling in a string.

And sharp the link of life will snap,
And dead on air will stand
Heels that held up as straight a chap
As treads upon the land.

So here I'll watch the night and wait
To see the morning shine,
When he will hear the stroke of eight
And not the stroke of nine;

And wish my friend as sound a sleep
As lads' I did not know,
That shepherded the moonlit sheep
A hundred years ago.

[1] Hanging in chains was called keeping sheep by moonlight.

Альфред Хаусман
Парень из Шропшира
ix
Уныньем залил лунный свет
Овцу и всё, что мог,
Хоть виселицы больше нет
У четырех дорог.
Вот так же раньше свет луны
Оберегал овец,
И неподвижно с вышины
На них взирал мертвец.
Мы в Шрусбери повисли в ряд,
Был глух последний стон, —
Здесь ночью поезда скорбят
О тех, кто днем казнен.
А тот, кто жив, не может спать,
Судьбы постигнув зло:
Он лучше многих мог бы стать,
Да вот не повезло.
И будет утренний финал
Затягивать нули
Вкруг шеи, что Господь создал
Отнюдь не для петли.
Прервется жизнь одним рывком,
И мертвый воспарит
Так твердо, будто босиком
На лестнице стоит.
Я буду караулить тьму,
И колокол пробьет
Наутро другу моему
Последних восемь нот.
Пусть спит от сущего вдали
Ровесник тех парней,
Которых овцы стерегли
В ночи минувших дней.
Пер. А. Беляков