Искусствоед
Тудор Аргези
Дыба-воевода
Слава, слава Владу-воеводе,
в мире утвердившему покой и лад!
Слышен лист дрожащий в чистом небосводе.
На земле бояре, как листва, дрожат.
Он большой мыслитель, Влад непобедимый,
гуманист деяньями и душой,
он сажает на кол бояр любимых,
зад соединяя с головой.
Дорогим боярам приготовив свечку,
он от христианства не отошел –
ставит в церкви свечи в честь жизни вечной,
каждому по чину выбирая кол.
Кол из кипариса подобает визирю,
кол из лучшей липы пойдет послу.
Благостный епископ над страной возвысился
на ароматизированном колу!
Чтоб восславить Влада, съезжались гости –
во дворец съезжался совет страны.
Закипали кубки, взвивались тосты:
как все любят Влада и как верны!
И пока оратор говорит: «Спасибо!» –
Влад соображает, припав на стол:
«Какую б тебе, милый, придумать дыбу,
какой бы получше приготовить кол?»
1927
Пер. А. Вознесенского
Дыба-воевода
Слава, слава Владу-воеводе,
в мире утвердившему покой и лад!
Слышен лист дрожащий в чистом небосводе.
На земле бояре, как листва, дрожат.
Он большой мыслитель, Влад непобедимый,
гуманист деяньями и душой,
он сажает на кол бояр любимых,
зад соединяя с головой.
Дорогим боярам приготовив свечку,
он от христианства не отошел –
ставит в церкви свечи в честь жизни вечной,
каждому по чину выбирая кол.
Кол из кипариса подобает визирю,
кол из лучшей липы пойдет послу.
Благостный епископ над страной возвысился
на ароматизированном колу!
Чтоб восславить Влада, съезжались гости –
во дворец съезжался совет страны.
Закипали кубки, взвивались тосты:
как все любят Влада и как верны!
И пока оратор говорит: «Спасибо!» –
Влад соображает, припав на стол:
«Какую б тебе, милый, придумать дыбу,
какой бы получше приготовить кол?»
1927
Пер. А. Вознесенского